День с самого его начала не задался. Во-первых, учеба. Будь Танат тем, кем был он когда-то давно, во времена расцвета греческой культуры и Великой Римской Империи, то он не обратил бы на учебу внимания, она никак не тронула бы темные струны души бога, если, конечно, душа как таковая есть у того, кто является Смертью. Но он уже давно перестал быть "тем самым Танатосом", великой и ужасной Смертью. Осталась лишь блеклая тень, воплощенная в смертном теле. И даже этот факт для жнеца был бы незначительным, ведь все остальные боги оказались ровно в таком же положении, но было одно большое "но". Даже не просто большое, а гигантское. У него забрали часть его божественной сущности, ту его частичку, которая заставляла быть его именно "тем самым Танатосом", "той самой Смертью, которая настигнет тебя, как бы ты ни прятался". Хаос отобрал его Косу! Жнец в очередной раз ударил кулаком по стене, шуганув новоприбывших божков. Мало того, что "любящий дед" несправедливо запер Таната вместе с остальными богами, которые решили поиграть в войну, подобно детям, что не смогли разделить песочницу, так отобрал у него то, что было по праву его! И за что? Сколько бы жнец ни задавал этот вопрос в пустоту, ответа ему дед не давал. Он не участвовал в бойне, хоть и был в свите Аида. Он выполнял свою работу, собирал души и провожал их в царство Аида.
Второй же причиной отвратного настроения были сами боги, которые населяли эту Академию. Признаться честно, Танат их не любил. Многих он открыто терпеть не мог. Особенно богов войны, убийств и всего того, что приводит к нему самому, то есть к смерти. Исключением был лишь один Арес, который когда-то освободил жнеца из цепей, которыми пленил его Сизиф. Ничтожный смертный. Правда, Аресу лучше не напоминать об этом, Смерть не любит вспоминать этот свой позор. Один из двух в его карьере. Этим мыслям жнец усмехнулся. Настроение быстро улучшалось. Эти скачки его уже не так сильно раздражали, как два года тому назад. Эту черту он не смог никак подстроить под себя. А пытался, Хаос тому свидетель! Но стоит отдать Танату должное, он не пошел путем неразумных бессмертных, в своем тщеславии пытавшиеся полностью подчинить и подавить личность. В этом не было необходимости. Жнец достаточно рано проснулся (хоть и не полностью) в теле Кристофера, чтобы направлять и изменять его и без того очень восприимчивую личность. Так что к моменту пробуждения сосуд был полностью готов, а душа Мерсера вступила в симбиотическую связь с сущностью Смерти, отчего теперь они воспринимают друг друга как часть себя самих.
Бог прикурил. Кристофер - нет, Танатос - курить начал рано, в четырнадцать лет. И эта привычка также въелась в симбиоз бога и малыша. Жнец выдохнул клубок дыма, скривившись. Он не любил запах сигаретного дыма. Надо бы уже задуматься переходить на сигареты скажем, с ментолом. Или другим вкусом, с капсулой. Некоторые, говорят, по вкусу как жвачка. И дым не настолько едкий, что блевать тянет.
Жнец даже заметить не успел, как оказался недалеко от оранжереи. Частица Мира Грез. Часть его брата. Это место было особо дорого Танату. Он любил все, что было связано с его братом-близнецом. Тут он оказывался до жути сентиментальным, хотя ни один бог не смел его в этом упрекнуть. Хотя у некоторых стервозных барышень дерзости на это хватало. Геката, Немезида, Энио. Но прощалось это только первым двум. Немезиде из-за того, что она была сестра, тоже любима, но все же меньше, чем Гипнос. Гекате же многое сходило с рук. Для богов она была могущественна, для Смерти забавный феномен. Да и Гипнос тоже имел отношение к тому, что жнец не трогал ведьму.
Оранжерея изменилась? Причудливая мысль тут же выпустила гнев Танатоса, но он быстро взял себя в руки. Никто не смел сюда заходить, никто не имел права прикасаться к тому, что принадлежит его брату. Один раз уже пытались, и Смерть до сих пор не может простить всех этих ублюдков. Как и не может полностью заставить их заплатить за это. Быстрой походкой он, сжимая зубами сигарету, ворвался в оранжерею. Она расцвела, словно Деметра решила вдохнуть жизнь в это место, и уж возникло подозрение, не Гипнос ли тут побывал. Если он, то времяпровождение с братом будет хорошим концом этого дня. Но нет, женская фигура впереди заставила отмести гипотезу с братом.
- Кто бы ты ни был, глупый бог, убирайся. Это место тебе не принадлежит, - голос был на удивление спокойным. Гнев так и не овладел телом, было только холодное желание убить. Впервые за много тысяч лет.

Незваный гость все же откликнулся, но явно повел себя не так, как ожидал от нее Танат. Что ж, так даже лучше. Выпустить пар может оказаться полезным, но боевой запал тут же испарился, стоило услышать конец небольшого монолога ведьмы. Смерть позволила себе улыбнуться и выдохнула еще одно облако сигаретного дыма.
- Только три заносчивые суки в греческом пантеоне могут общаться со мной примерно так, - по тону жнеца было понятно, что он вовсе не старается обидеть рыжеволосую. Ему это не надо, это мелочно. А легкая улыбка на лице уже говорит, как рад Танатос видеть кого-то близкого по натуре. - И раз я не получил между ног сразу же, как сказал эти слова, то ты точно не Немезида. И уж тем более не эскорт-девочка Ареса. Рад тебя видеть, Геката.
Слова ведьмы только убедили Смерть, что брат тут уже был. Оранжерея не могла так быстро расцвести только из-за банального присутствия Трехликой. Жаль, что он не успел застать Гипноса. Хотя, возможно, он тут был бы третьим лишним. Сон всегда отличался странностью выбора своих подруг. Только одни музы, способные довести до белого каления даже такую спокойную (раньше!) личность как Танатос, чего стояли.
- С каких пор садовник, даже под покровительством настоящего владельца, считает себя хозяином этих мест? - Смерть улыбнулась. Настроение все же улучшилось. Полотно любит играть с событиями, и сейчас приход Таната после (а не до) разговора ведьмы и Сна казался очень забавным. Ведь никто не мог предсказать, не разнесет ли жнец округу, попытавшись выгнать хоть еще и не привыкшую к телу, но все же вполне могущественную ведьму в очередном своем приступе ярости.
- Аид уже успел растрепать, в каком я положении? - хмыкнул бог. Если бы спросили Танатоса, то он посоветовал бы сразу Гекате не говорить о потери Косы. Это болезненная тема. Лишаться частички самого себя очень и очень неприятно, и он лишился куда большего, чем остальные. Это как если бы Геката потеряла одну из своих личин. Или Гипнос оказался бы неспособным возвращаться в свой мир грез.
За несколько лет я так и не привык к ногам. Жнец начал осматриваться вокруг с целью найти что-то, на чем можно посидеть. Хотя он всегда мог просто начать парить, но подобное занимает силы и просто так, увы, полетом не насладиться. Очередная благодарность Хаосу, чтоб его порядок сожрал.
Гекату, как оказалось, тоже легко заставить злиться. И она явно не в восторге от сигарет. Интересно, это в ней говорит ее человеческая составляющая, или все же сама богиня? Последнее очень сомнительно, табака тогда у греков не было. Его вообще в цивилизованном мире очень долго не было. А мак Гипноса курить было себе дороже. Хотя и такие находились. Особенно, когда пытались найти "видения", посланные им богами.
Жнец в последний раз затянулся и выдохнул очередное облако дыма, после чего сжал кулак, с окурком внутри, и заставил его разложиться. После флегматично стряхнул его с ладони на землю. Удобрение лишним не бывает.
- Странно, что сигаретный дым ты считаешь опасностью для своих цветов куда больше, чем когда рядом с ними стоит сама Смерть, - жнец подошел к цветущему маку. Некоторые боги порой забывают, что мак не только символ сна, но и смерти. Потому этот цветок очень нравится Танатосу, у которого и без того очень мало атрибутов.
- Как я понял, ты успела поговорить с братом и Аидом, да? Давно в Академии?

Полотно вновь играет в странные игры. Аид умудрился просто заметить, что оранжерея изменилась. И это позволило ему узнать, что Геката здесь, рассказать о делах остальных богов подземного мира. Удивительное совпадение, которое подобно падающему домино породило целую цепь событий. Размышляя, Танат решил и себя занять хоть чем-то полезным. Он не привык постоянно ничего не делать. Потому все с тем же флегматичным лицом он начал собирать мертвые отростки, кусочки дерева и буквально разлагать их для почвы. Это быстрее и лучше, чем собирать и выкидывать черт пойми куда.
- Не слишком удачная аналогия, - спокойно сказал Танат, осторожно прикасаясь к отростку, который нужно срезать секатором. К цветам, в которых хоть и немного, но все же струилась жизнь, жнец не прикасался. Последнее, что хотелось, это слышать крики и нравоучения от Гекаты, что так с цветами не обращаются. Потому делал то, что делал лучше всего. Превращал все, что умерло уже, в прах и перегной.
- Я никогда не желал стать владыкой мертвых, но при этом и Аид при всем своем могуществе не управляет мной. И никогда не будет, - скучный тон, скучный диалог, скучные слова, которые и так известны Гекате. Но при этом Танатос упорно разжевывал все это словно для малолетней дуры, которая не может проникнуться азами космологии.
- Так что я скорее шестерка Мойр, - в голосе появились слабые нотки веселья, а на лице возникла усмешка. Смерть огляделась. Стоило многое что сделать. Починить саму оранжерею, пересадить некоторые цветы, очистить их от мертвых отростков, хорошенько прибраться, ибо мусор все же тоже имеется. Это место долго пустовало, но Геката в течении нескольких дней, может и недели, придаст осколку мира брата подобающий вид.
- Характер и правда стал не сахарным. Со вспышками гнева я ничего не могу поделать, я не успел полностью переделать личность моего сосуда под свой лад. Хотя нельзя сказать, что я не доволен своей работой. Симбиоз куда эффективнее подчинения, - глубоко внутри Кристофер выразил полное свое согласие, но этот слабый всплеск индивидуальности тут же потонул в океане гнева, внезапно возникшем внутри жнеца. Больная мозоль. Он повернулся к Гекате с видом "Кто этот наглый выскочка, который имеет смелость говорить так о Смерти?", но тут же взял себя под контроль. Глубокий вдох и выдох.
- Они правы в том, что я не бог. И никогда им не был. И становится не желаю. И правы насчет Косы. После перерождения я пострадал куда больше остальных, Хаос, видимо, посчитал, что я начну сводить счеты за несправедливое заточение со всеми остальными богами, потому подстраховался, хоть и лишил меня части себя самого. И не сказать, что это было напрасно, с моим нынешним характером список канувших в Лету богов был бы длинным, - он отвернулся и вернулся к работе. Она всегда отвлекала от тяжелых размышлений. Хотя его сейчас больше интересовал вопрос: Хаос забрал Косу именно из-за этой причины, что указал Танатос, или же опасался за свою жизнь? А как ты думаешь, ведьма? И думаешь ли ты об этом в целом? Считаешь ли, что подобные вопросы опасны, чтобы задавать их вслух?
- Я не вижу смысла в том, чтобы считать Луну. Я никогда не стремился искать к твоим личностям индивидуальный подход, - пожал плечами жнец, после чего достал из нагрудного кармана платок и вытер собственные руки от грязи. После принял горшок и, поставив его рядом с собой, положил возле платок. - Передам, не сомневайся. Я люблю маки.

Отредактировано Танатос (2016-11-18 17:36:20)

С губ сорвался смешок. Не только Гипнос обладал вполне себе хорошим воображением. В голове возник образ Аида в платье, Цербера в роли фрейлин с раскрашенной помадами губами, что делало верно пса владыки подземного мира еще более страшным для непривыкших к трехголовому чудовищу сущностей.
- Локи, - с той же улыбкой ответил на вопрос Танатос. - Он - женщина. Он уже рожал.
Жнец выдохнул и начал думать, куда он денет все же этот цветок, раз такие ограничения. Может точно свою клумбу завести? Или подарить Мнемосине? С советом оставить прям на своем учительском столе. Тогда можно будет спокойно уйти из урока. Учитель все равно спит. Выдавить из него молоко и подсыпать в косметику Афродиты? Вот это уже перебор. Я Смерть, а не бог розыгрышей и дурацких подколов. Хотя идея презанятная, это да. Подобные части мира Грез были не особо страшны Смерти, а когда он был на пике своего могущества, то и чары самого Гипноса не могли его усыпить. Смерть не спит. Впрочем, чары Таната тоже не особо действовали на его брата. Разве может Сон умереть, исчезнуть, когда смертные продолжают видеть сны? Может и правда оставить у себя в комнате. Зато сразу успокою Цербера с Фенриром. Надолго. Пока цветок не завянет.
- Ты права, и при этом не права. Точнее не обращаешь внимания на исключения. Гермес, Фемида (да, я помню, что она титанида), да даже тот же Аид, хотя имеет куда больше схожего с олимпийцами, чем подозревает. И если уж серьезно говорить на эту тему, то, как бы не мог удержать Зевс свой член за тогой, то и он тоже вполне не дурен для верховного бога. В саге одного из писателей смертных есть мудрая фраза: Колесо плетет так, как хочет колесо и тогда, когда оно того хочет. Боги должны иметь и хорошие черты, и плохие, должны походить на смертных, ибо только так они смогут понимать людей. Кажется, на это и делал ставку Хаос, именно поэтому правят боги, а не наше поколение, Геката.
Взгляд застыл на особо большом сорняке. Если подумать, то подобные Танату - это вот такие сорняки. Сильные, могущественные, по-своему даже красивы, но им не место в саду рядом с клумбами роз, тюльпанов, лилий, маков и прочих культурных растений. Потому что они медленно и верно вытягивают питательные вещества у слабых цветов. Никто не создает отдельные клумбы с сорняками, но они есть и по-своему нужны. Например та же самая марь белая. Заноза, которых поискать, но при этом полезна, может использоваться в пищу или в качестве корма для скота.
- Никогда не понимал вашу зависимость от поклонения смертных, - ответил на это Танат, подходя к сорняку. Движение руки, и зеленое растение медленно желтеет, потом чернеет и превращается в перегной. Смерть быстро закопал остатки. - У меня никогда не было культа, кроме тех фанатиков из Спарты, но при этом нельзя сказать, что я был менее могущественный, чем тот же Зевс.
Но при этом меня избил Геракл, - Танат невесело усмехнулся. Второе пятно в карьере.
- Может ты и права, Геката. Хотя в ином случае я не знаю, почему Хаос изначально меня не запер, раз так сильно заботился о сохранности человеческих жизней. Ведь он понимает, что когда-нибудь я заберу их всех. А еще я не понимаю, по какой причине после моего заточения люди не перестали умирать. И связано ли это с моей Косой.
Смерть чуть скривился, когда его позвали. Не любил он это сокращение. Но все равно подошел.
- Не особо хочу отзываться на кисломолочный напиток из Закавказья. Что мне нужно сделать?

Незнание Хтонии можно было свести к тому, что она пробыла в этом мире очень мало. И, по всей видимости, к ней попало тело, которое никогда не слышало о тане. Потому на напиток, соответствующий ему, он ответил лишь усмешкой. Ему соответствуют только яды, вряд ли смертные будут настолько глупы, что придумают хорошее пойло, которое убьет их, и будут добровольно его принимать в каком-нибудь баре. Хотя...
- Нет, не в мою честь. Тан - это напиток где-то из Закавказья. Делается из то ли конского молока, то ли из козьего - таких подробностей, увы, я не знаю. Да и сам тан я не пробовал. Наверное, к лучшему. У моего сосуда весьма специфический вкус, - пожал плечами жнец. Хотя было бы любопытно попробовать тан. Он знал, что это забродившее молоко с солоноватым вкусом.
Смерть без лишних слов подсадил Гекату, хотя была идея заикнуться о другом выходе. Танатос по идее мог дотянуться до чего угодно - все же полет позволял это делать, но лучше позволить богине все сделать самой. Тело Кристофера, даже если бы и не было подвержено изнурительным тренировкам со стороны Таната, все равно смогло бы выдержать Трехликую, так что насчет конфузов в виде потери равновесия и последующем падении (скорее всего, на цветы) жнец не волновался.
Пока девушка создавала красоту, привязывая розы к арке (в чем, кстати, было нечто чарующее), разговор продолжился. Смерть тщательно обдумывал слова Гекаты, и они ему не нравились. Особенно последние два варианта. Они точно грозили тем, что Косу придется силой забирать себе. Ничего, в этом Аид ему поможет, а два темных бога куда могущественнее, чем один. Даже если этот бог - Смерть. От предстоящей работы он поморщился, но начать был готов хоть сейчас. Даже если понадобиться небрежно бросить Гекату с плеч на землю и ринуться на край света.
- То есть ты считаешь, что какой-то недобожок или, что еще хуже, избранный смертный прикасается к моей Косе? К части моей божественной сущности? О, если это так, то даже сам Хаос ему не поможет, потому что его смерть будет очень долгой, я максимально буду отдалять его кончину, чтобы он успел познать предсмертную боль и отчаяние во всей красе. И не беспокойся, на это представление я точно тебя позову. Будешь свидетелем моего триумфа или, - Танат скривился от этой мысли, но отринуть ее никак не мог. Если приемник обладает его Косой, то обладает и ее силой. И не факт, что Коса не может уничтожить жнеца, даже с его бессмертием, -... или моей смерти. Вы же с моим братом позабодитесь, чтобы на моей могиле обязательно присутствовала драхма, - в последних словах было максимальное количество иронии, на которое был способен жнец, оставаясь внешне невозмутимым. Идею с Косой он сам не один раз продумывал. И больше склонялся к вероятности, что Хаос создал эдакого аватара. Причем, старуху. Ведь он по опыту знает, что не каждый миф - это небылица. Но каждый имеет под собой достоверный источник, который вскоре извращается, обрастает слухами.
- Причем смертные успели устроить две настолько масштабные войны, что, наверняка, Арес локти от зависти кусает. Сама посуди - в развязывании войн и конфликтов смертные преуспели куда лучше, чем бог войны, - эти слова заставили улыбнуться. Мировые войны унесли столько жизней, сколько не уносили греческие конфликты. Тогда, наверняка, у Танатоса было бы ОЧЕНЬ много работы, изволь он остаться в мире смертных, продолжая работу жнеца.
- Я в этом не сомневаюсь. Конечно, я не знаю, как все было бы, не существуй заточения, но на момент нашей недобровольной ссылки Олимп правил. Он занял главную нишу, не мы дали им все это на откуп после победы над титанами Кроноса. Нет. Океаны принадлежат Посейдону, и я посмеюсь в лицо тому богу, который скажет, что Посейдон слаб. Небо и Земля - Зевсу и Олимпийцам. Разве это не так? Мы управляем совсем другими материями. Я - смертью, Аид царством мертвых, Гипнос - сновидениями. Это те материи, которые ежедневно встречаются у смертных, да, но не настолько важные. Все действительно важные элементы для смертных принадлежат Олимпийцам, и это факт. Если бы мы и правда были фактическими властителями этого мира, а не Олимпийцы или не другие боги, разве бы Аид решился на эту Войну? Думаю, нет. Какой сейчас расклад сил - я судить не буду, да и не горю желанием. Но если вы и правда черпаете свою силу из поклонения смертных, то, боюсь, самой сильной будет Фемида. Что весьма забавно, не находишь? Да и Афина была бы весьма могущественна, что ни говори, но теперь никто не сражается подобно Аресу. Не те времена. Только грамотное ведение боев, что является вотчиной Афины. Можно сказать, Гермес мог бы получить огромную силу, мир смертных так и держится на мошенничестве. Но не мы. Подземный мир? Он забыт. Магия? Всего лишь байки, описанные в дешевых книжках. Смерть и Сон? Биологические феномены. Справедливость? Ее и вовсе не существует. Да, олимпийцы очень похожи на смертных, но в этом не только их слабость, но и сила.

Возможно, у Трехликой уже готов был план по получению могущества и восстановления своей власти во всей ее красе. Даже не сколько возможно, а уже точно некоторые наработки готовы были. Геката не из тех женщин, которые занимаются важными делами после укладки волос и тысячного принятия душа. Однако ее размышления не находили отклика в разуме (да и в сердце, скажем откровенно, тоже) Смерти. Танатос терпеливо дослушал размышления Хтонии. Он бережно спустил девушку на землю, продолжая слушать и анализировать. Приходилось часто обращаться к знаниям Кристофера, но их было не столь много. А бродить по памяти своего тела было очень и очень проблематично.
- Ты права, люди изменились. Во многом, - спокойно начал отвечать на все жнец, разминая шею. Он хотел закурить, но из уважения к богини не стал отравлять табачным дымом воздух вокруг (как будто это хоть как-то навредит цветущим растениям, ей-богу).
- Но они все еще остались самовлюбленными любителями выпендриться по любому поводу. Покорили моря и небеса? Я спишу эти слова на то, что характер и мышление твоей смертной отравляют трезвость твоего ума. Покорили, - усмехнулся Смерть. - Настолько покорили, что бояться чересчур сильного дуновения ветра. Настолько покорили, что ураганы убивают тысячами людей. Настолько покорили, что штормы все еще продолжают буянить. Да, вот они, истинные повелители небес и океанов! Если смертные научились летать и плавать - это не делает их покорителями этих стихий.
Жнец выдохнул, перебирая собственные мысли. Сейчас его терзали много дум, которые нужно было тщательно разложить по полочкам и потом проанализировать. Некоторые можно сказать Гекате, поддерживая с ней разговор. В ее словах было много полезного. И много того, что Смерть считал неверным.
- И как много таких людей, которые верят в людей, способных говорить с мертвыми? Сотня тысяч? Ладно, пусть будет миллион. Из семи миллиардов! Тебе не кажется, что это ничтожно малый процент? Большинство подрастающего поколения чихать хотели на подобные материи. Даже более того, они в это не верят, считают это глупостью. Представь себе! Наши оракулы для них - шарлатанство. Наша магия, наши силы - фокусы, которые можно разгадать. Смертные стали называть себя скептиками, ибо не верят в детские вещи и потустороннюю чушь, кроме их бога. Скептиками! Ксенофан перевернулся бы в гробу, будь он там похоронен. Что мы можем дать? Даже нет, что вы можете дать? Аид может дать богатство земных недр, в этом его сила. Я уверен, за нефть ему будут преклоняться чуть ли не все государства. А толк от них, если народу этих государств на это плевать? Что можешь дать им ты? Магию женщинам, чтоб они на ветрах эмансипации смогли победить обидчиков? И чтобы их тут же прибили разгневанные мужчины или другие, не желающие ничего менять, женщины? А таких ведь много, патриархальное общество все еще сильно. А что могут дать олимпийцы? Зевс может пообещать разобраться со стихийными разрушениями, связанные с небом. Ураганы и прочее канут в лету, что сэкономит смертным кучу денег. Я уже не говорю о том, что при желании Зевса ветряные мельницы могут давать тонну дешевого электричества. И за это лишь поклонение. Что получит Деметра? От нее зависит будут ли вообще смертные есть. Она получит все, ибо люди те еще рабы своих желудков. Афродита? Целая армия подростков будут питать ее силы, наверное, вечность. Либо пока тринадцатилетние не перестанут ныть на тему их любви. Наши материи слишком тонки, слишком неосязаемы, слишком далеки от простой жизни смертных. У всех, кроме нас с братом.
Последние слова были сказаны уже тише. Танатос уже думал о собственном культе. В отличие от остальных богов, он очень быстро мог бы набрать силы, если бы культы питали его. Ему достаточно было бы подарить бессмертие каждому, кто будет преданно служить ему, Танату. И все, дело в шляпе. А когда смертные поймут, что бессмертие больше не дар, а проклятие, то он за огромные подношения мог бы забирать души уставших людей. Но тогда, как и сейчас, жнец отмахнулся от этих мыслей. Подобное нарушало баланс. И Олимпийцы знали, что Танатос на подобное не пойдет.
- Я слышал об ангелах смерти. Интересное чтиво. Возможно, моя коса у них. А может и нет, - жнец потер глаза. Аид обещал найти Косу. Они и найдут. Ему было плевать, добровольно ему хотят вернуть Косу или нет. Он ее заберет сам. И если надо, то сделает это силой.