- Простите, Мато-семпай, но я не приму ваше предложение. - Спокойным и вежливым тоном отказала Куронума, снизу вверх глядя на постепенно закипающего парня. На его скулах вздулись желваки и, хоть Сорано и не могла этого заметить, руки сжались в кулаки. Ухажер не выглядел внушительным на фоне остальных парней, но на фоне двенадцатилетней школьницы четырнадцатилетний школьник вполне походил на "шкафчик с антресольками". Однако Сорано не боялась, веря то ли в порядочность этого субъекта, то ли в то, что он не решится сделать что-то не то.
Зря.
- Какого хрена, Куронума?! - Крепкий удар в глаз был настолько неожиданным, что девочка, стоявшая за порогом своего класса, сама не заметила как оказалась уже внутри, согнувшись от оглушительной боли и хватаясь руками за левую сторону лица. Из глаз брызнули слезы, а Сорано сама по себе словно остолбенела. Впрочем, это было одной из наименьших проблем. Синдзи Мато, парень, что с самого начала поступления Куронумы в эту школу начал за ней охотиться как за трофеем и теперь перешел к совсем неадекватным мерам, останавливаться не собирался. Сора почувствовала, как её приподнимают за воротник формы и пинком под ребра отправляют к учительской трибуне, что она ощутила в первую очередь спиной и затылком. Снова удушающее ощущение на шее от стягиваемой ткани и резкий рывок вверх. Несколько ударов по лицу подряд. - Упрямая тупая дура! - Орал он, перемежая криком каждый удар. Потом удары кончились, как и ощущение подвешенности - это уже очнувшиеся свидетели все же решили принять участие в шоу. Забияку оттащили от Сорано, которая бессильно упала на пол, кашляя и снова закрывая лицо руками. Непривычная к боли от слова "совсем", она тихо плакала от этого практически незнакомого ощущения. К счастью, она тем самым "спасла" себя от зрелища в лице, извиняюсь за каламбур, лица Мато, искаженного злобой. К сожалению - не стала свидетельницей того, как пара его же одноклассников "успокаивают" буяна ударами по лицу и под ребра, специфически возвращая ему те же самые удары, что он нанес ей самой.

Примерно через час, отлежавшись и получив от школьной медсестры соответствующий медицинский осмотр и уход вкупе с направлением к окулисту в ближайшее время и советом обо всем рассказать о происшествии отцу, известному в городе юристу, Куронума в компании своей подруги направилась домой. Пусть даже под обезболивающим, но чувствовала она себя почти нормально. Конечно, мешала повязка на левом глазу, за который она до визита к медсестре боялась - первый же удар был неудачным для нее и светло-карий глаз с её точки зрения был закрыт белой плотной пеленой. С точки зрения же окружающих - её глаз был закрыт кровью, окрасившей радужку в равномерный чёрный цвет с красным отливом. Вдобавок зрелище становилось хуже при виде внушительного синяка и склеры, рассеченной линиями лопнувших сосудов. Еще можно было упомянуть несколько ссадин на виске и лбу. Некоторые даже кровоточили, когда осовелую Сорано привели в медкабинет.
Зато обошлось без по-настоящему серьёзных проблем: Куронуме повезло не получить сотрясение мозга и отделаться ушибом в том месте, куда угодил пинок. В целом, выглядело всё хуже, чем являлось. Пусть даже ей придется с недельку побегать по врачам и лечебным процедурам, все повреждения вполне подлежали полному восстановлению.

Собственно, уже дома и после возвращения родителей с работы Куронума последовала совету медсестры и изложила события в школе отцу. Причитания матери, жалеющей "свою девочку" и явно стремительно понижающаяся температура взгляда отца очень толсто намекнули Сорано, что цели своей она достигла и проблем у Мато прибавится. Правда, она не знала, что у этого самого парнишки в данный момент довольно серьёзные проблемы со здоровьем, по сравнению с которыми её состояние было пустяковым.
А еще семью беспокоило отсутствие дома Куроо, но... черт возьми, он - крепкий спортивный паренек, к тому же весьма активный и вовсе не сдерживающийся тогда, когда речь заходит о драке.
Что ну никак не могло считаться за хорошим доводом для Сорано, которая все равно переживала за брата. Она-то уже вполне пришла в себя и была полностью спокойна касательно собствнного здоровья, но...
Куроо не мог не узнать о произошедшем. Школа - замкнутое общество, слухи там распространяются стремительно. Проблемой было и то, что до брата вести могли добраться сильно искаженными. И она всерьёз думала, что старший может пострадать, когда доберется до зачинщика. И, если тот вдруг будет не один, может пострадать очень даже сильно. Возможность печальной участи для Синдзи её как-то... не волновала. Совсем.

Вечер получился довольно тихим. Отец, сделав пару звонков, обеспечивающих некоторые проблемы не только самому виновнику "торжества", но и его родителям, утихомирился и даже напевал себе под нос какую-то песенку, к мотиву и словам которой дочь опасалась прислушиваться, предпочтя этому пребывание в своей комнате. Мать, несмотря на типично-японский подход к воспитанию детей, на время недомогания решила снять в Сорано все её домашние обязанности, но ей больше хотелось как-то абстрагироваться от окружающего мира, чем что-то делать. Потому девочка углубилась в чтение с головой, отлипнув от книги лишь ближе к десяти часам вечера. И то лишь потому, что живот уже начал урчать от голода.
И, открыв дверь своей комнаты, немало удивилась, обнаружив за ней... Куроо. Она слишком глубоко ушла в себя, чтобы слышать тихое бормотание за дверью. И, обнаружив брата, молча хлопала правым глазом пару секунд перед тем, как выдавила из себя хоть слово.
- О-нии-сама? - Пусть когда-то она и обращалась к брату с таким пиететом исключительно из вредности, обращение со временем стало привычным.
В следующую секунду тонкие руки уже обхватили тело брата за пояс. Чтение чтением, но окончательно подавить беспокойство было трудно. Темно-карий глаз, не прикрытый повязкой, с обеспокоенным вниманим рассматривал лицо старшего Куронумы. Про себя же девочка отмечала, что беспокойство только возросло.
Что-то не так.
- О-нии-сама, ты в порядке? - Произнесла Сора, поднимая руку и проводя по лицу Куроо палцами, от скулы к вискам. Брат выглядел... слишком усталым.